Поскольку от прозы моей остались у многих занозы,
Гравюр Бартолоцци нежней, стихи напишу вместо прозы.
Иной без причин заливается краской стыда.
Однако никто в рифмоплетстве не видит вреда.
«Мильтоном создан лишь план!» — Драйден в стихах восклицает,
И всякий дурацкий колпак бубенцами об этом бряцает.
Хогарта Кук обкорнал чистеньким гравированьицем.
С ревом бегут знатоки, восхищаясь его дарованьицем.
Хейли, на мыло взирая, хватил через меру:
«Поп, — закричал он, — придал совершенства Гомеру!»
За нос фальшивых друзей вожу, говорят, я неплохо
И ополчиться успел, от врагов ожидая подвоха.
Флексман со Стотхардом пряность учуяли нюхом:
«Беда, коль гравер и художник проникнутся блейковским духом!»
Но я, непокладистый малый, на собственный зонт
Беспечно смотрю снизу вверх и готов на афронт.
В точку, где сходятся спицы, уставив гляделки,
Кричу я: «Лишь автор способен достичь благородства отделки!»
Жертва кромеков, — несчастный погиб Скьявонетти:
Петля на шею — мы скажем об этом предмете!
Прошу у друзей извиненья — зачем наобум
Я мысль о грядущей кончине привел им на ум?
Как девушка, над маслобойкой стан склонившая гибкий,
Мутовку другим уступая, с лица не стирайте улыбки,
Не скисайте от слова друга, если оно не хвалебно,
Не забывайте, что масло любому из нас потребно!
Ложным друзьям в досаду, наперекор их фальши,
Истинной дружбы узы крепнуть будут и дальше!

Пер. В. Потаповой