«Встану, пойду к Отцу моему»[1].
Малкут
Темно, темно кругом! Главою я поник;
Лишь в высях надо мной горит лимонный блик,
Как отзвук алых, синих и златых
Колоколов, чей гул в ночи затих.
Но я и здесь, в изгнанье, — властелин,
Наследник славы, венценосный сын.
Я с Судьбою иду врукопашную,
Я — владыка, на царство венчанный,
И победа — моя по праву.
Поднимите, врата, верхи ваши,
Поднимитесь, о, двери вечные,
И войдет Царь Славы! [2]
Тав
Лимонный свет истаял позади,
И темно-синий столп воздвигся тенью;
Средь коршунов и детищ наважденья,
Грозящих вырвать сердце из груди,
Лежит мой путь. Спасительною сенью
Укрой меня, о Четверица сил!
Здесь всё — распад и хаос, всё — смятенье,
И тщетны все мечты и устремленья
И робкий плеск новорожденных крыл.
Один лишь круг меня хранит от злобы
Всех этих чудищ, вставших из-за гроба!
Я с Судьбою иду врукопашную,
Я — владыка, на царство венчанный,
И победа — моя по праву.
Поднимите, врата, верхи ваши,
Поднимитесь, о, двери вечные,
И войдет Царь Славы!
Йесод
О, полная луна, о пламя аметиста!
Гигантская гора, ты держишь на плечах
Все восемь вышних сфер; они в твоих очах
Отражены, как в зеркале сребристом.
Но путь мой выше, и сильней мой стан —
И я стрелой пронзаю твой туман.
Я с Судьбою иду врукопашную,
Я — владыка, на царство венчанный,
И победа — моя по праву.
Поднимите, врата, верхи ваши,
Поднимитесь, о, двери вечные,
И войдет Царь Славы!
Самех (и пересечение с путем Пе)
Лазурный сноп холодного огня,
Сквозь радужный покров быстрее мчи!
О, ангел Сандальфон, храни меня!
В лицо мне бьют свирепые лучи
Планеты гнева: копья и мечи,
И всадники Твои, и колесницы,
Несутся вихрем из Твоей десницы,
О мой Господь! — кометами в ночи,
Перунами во мгле! Но я есмь я —
Сам Хор-воитель, грозный судия:
Простер я длань — и расступилась буря,
И злато воссияло средь лазури.
Я с Судьбою иду врукопашную,
Я — владыка, на царство венчанный,
И победа — моя по праву.
Поднимите, врата, верхи ваши,
Поднимитесь, о, двери вечные,
И войдет Царь Славы!
Тиферет
Хвала тебе, о солнце красоты,
Гармонией миров сияешь ты!
Рубином розы на златом кресте
Несешь ты свет полночной темноте!
О, средоточье замысла Вселенной,
Адама первообраз неизменный!
Свершил я знак Осириса во гробе,
Свершил я знак Исиды омраченной,
Свершил я знак Апопа — духа злобы,
Звезды распада, гибельной и черной,
И ныне твой великий знак свершаю,
Себя в Асаре к жизни воскрешая!
Я с Судьбою иду врукопашную,
Я — владыка, на царство венчанный,
И победа — моя по праву.
Поднимите, врата, верхи ваши,
Поднимитесь, о, двери вечные,
И войдет Царь Славы!
Гимел (и пересечение с путем Тет)
О, лунной девы светлая глава!
Посланница и помысл Божества!
Бела, как снег, ясна, как неба синь,
Геката, Книгу Судеб вопроси
Об имени моем — и дай мне сил,
Чтоб я превыше солнца воспарил!
О ты, Сехмет великая, взреви,
Смиряя льва, что заступил дорогу,
И недругов рассей! Мою тревогу
Копьем очей пронзи и умертви!
Опасность позади, хвала Гекате!
Нехоженой тропою устремись,
Душа моя, в Божественную высь!
Но что за сфера надо мною катит
Свой темный вал — бездушный, безымянный
И неподвластный чистоте Дианы?
Я с Судьбою иду врукопашную,
Я — владыка, на царство венчанный,
И победа — моя по праву.
Поднимите, врата, верхи ваши,
Поднимитесь, о, двери вечные,
И войдет Царь Славы!
Даат
Я обезумел. В голове темно.
Все естество мое сокрушено.
Кругом — страданья, муки и сомненья,
Бесплодны все усилья и моленья.
И только сила прежнего разбега
Чрез Бездну донесет меня до брега.
Я с Судьбою иду врукопашную,
Я — владыка, на царство венчанный,
И победа — моя по праву.
Поднимите, врата, верхи ваши,
Поднимитесь, о, двери вечные,
И войдет Царь Славы!
Гимел (и пересечение с путем Далет)
Я вырвался на свет! Проклятье спало,
И из руин душа моя восстала!
Как прежде, чист и девствен лик Луны;
Она улыбкой ввысь меня манит;
Божественной любовью исцелясь,
В ее лучах я смыл мирскую грязь;
Причастьем претворен, блаженством пьян,
Я умер смертным, а воскрес как Пан!
Но что за брег неведомый лежит
За тайной дверью? О, Любовь и Жизнь,
Зеленая звезда, ты семь лучей
Простерла четырьмя во мгле ночей
И, растворив в экстазе все, что тленно,
Меня возносишь нежно и блаженно
В надлунный мир! И за последней гранью
Сполна открылось высшее сиянье,
И озарилась вся моя дорога:
Вот царственный алмаз! Вот сердце Бога!
Я с Судьбою иду врукопашную,
Я — владыка, на царство венчанный,
И победа — моя по праву.
Поднимите, врата, верхи ваши,
Поднимитесь, о, двери вечные,
И войдет Царь Славы!
Кетер
Я встал из бездны, горний блеск лия,
И возглашаю миру: я есмь я!
Возвращение
Ужасный свет мой взору нестерпим,
Его я телом облеку земным —
Оправою сердечному сиянью,
Уму, которым правит красота,
И своему же высшему желанью! —
Священным Храмом Розы и Креста!
Исторгнул пламя Хор — но в свой черед
Пусть Гарпократ в себя его вберет.
Я был Един — и ныне я Един,
Царит во мне порядок равновесный:
Таков и есть адепта путь чудесный,
И вечно был, и будет ввек. Аминь.
[1] Эпиграф взят из евангельской притчи о блудном сыне (Лк. 15:18).
Комментарии
В основу цветовой символики этого стихотворения положена восходящая к системе Золотой Зари схема «Minutum Mundum» («Малого Мира») — Древа Жизни, на котором сефирот окрашены в цвета, соответствующие им по шкале Королевы, а пути — в цвета по шкале Короля.
Малкут («Царство»), сефира Земли, подразделяется на четыре сектора, соответствующим субстихиям Земли. Нижний сектор (Земля Земли) окрашен в черный цвет, верхний (Воздух Земли) — в лимонный. Алый (красный), синий и златой — цвета влияний, нисходящих от источников чистых стихий: Гебуры (Огня), Хесед (Воды) и Тиферет (Воздуха) соответственно.
Тав — путь Сатурна и стихии Земли. По шкале Короля ему соответствует темно-синий цвет (индиго). «О, Четверица сил» — воззвание к силам Тетраграмматона как высшим ипостасям четырем стихий, а также к 4-й сефире, Хесед — сфере Милосердия. «Круг» — традиционный защитный круг в операциях церемониальной магии.
Йесод («Основание») — сефира Луны. По шкале Королевы соответствует фиолетовому цвету — цвету аметиста. Упоминание о стреле в последней строке строфы — переход к следующему пути.
Самех — путь Стрельца. Ассоциируется с образом стрелы, пронзающей радугу — завесу, которая отделяет сефирот четырех стихий (Малкут, Йесод, Ход и Нецах) от Тиферет, сефиры Духа. Самех — «путь прямой и тесный», которым восходит к совершенству соискатель в мистериях Золотой Зари. По шкале Короля соответствует лазурному (синему) цвету. Сандальфон — архангел, выступающий здесь как страж пути Самех. Ср. в посвятительных ритуалах Золотой Зари: «Добро же, подвластное ему (т.е. Древу Познания Добра и Зла), именуется архангелом Метатроном, а Зло — архангелом Самаэлем, и между ними пролегает путь прямой и тесный , на страже коего стоит архангел Сандальфон». Пе — путь Марса, «планеты гнева», пересекающий путь Самех. «…и всадники Твои, и колесницы» — аллюзия на библейское описание перехода Моисея и сынов Израилевых через Чермное море (см. Исх. 14:15—30), разворачивающаяся далее в стихе «Простер я длань — и расступилась буря». Хор — египетский бог войны, соответствующий пути Пе; через отождествление с ним (по формуле «я есмь я») достигается власть над этим путем. Упомянутое в последней строке строфы «злато» — указание на переход к следующей сефире.
Тиферет («Красота»), сефира Солнца, соответствующая золотому (желтому) цвету по шкале Королевы. Геометрический центр Древа Жизни, прообраз совершенного человека и точка встречи человека со своим Священным Ангелом-Хранителем, сефира Тиферет связана с мистерией умирающего и воскресающего божества и с идеей символической смерти низшего «я» для перерождения в высшем. Красная (рубиновая) роза на золотом кресте — символ достигаемого на этой ступени соединения Микрокосма с Макрокосмом, эмблема Младшего Адепта в системе Золотой Зари. Перечисляемые в этой строфе «знаки» — четыре знака LVX, соответствующие степени Младшего Адепта и образам основного мифа об Осирисе как умирающем и воскресающем божестве: знак Осириса Убиенного, знак Исиды Скорбящей, знак Апофиса и Тифона и знак Осириса Восставшего. Асар (искаж. от Усир) — древнеегипетское имя Осириса (Осирис — эллинистическая форма имени).
Гимел — путь Луны, связанный с высшей ипостасью этой планеты. Соответствует синему цвету, II аркану Таро («Верховная Жрица») и образам лунных богинь. «Посланница и помысл Божества» — указание на то, что путь Гимел исходит непосредственно от Кетер, наивысшей сефиры. Геката здесь фигурирует не в зловещей своей ипостаси, а в качестве девственной богини Луны. С «Книгой Судеб» в руках изображается Верховная Жрица в Таро. Тет — путь Льва, пересекающий путь Гимел. Сехмет (др.-егип. «могучая») — древнеегипетская богиня войны и палящего солнца, дочь и Око солнечного бога Ра, изображавшаяся с головой львицы. Заключительные строки строфы — переход к Бездне и «ложной» сефире Даат.
Даат («Знание») здесь предстает как олицетворение Бездны, пересекающей путь Гимел и отделяющей троицу Высших сефирот от проявленного мира. Это образ хаотичного и бессодержательного состояния полной раздробленности.
Путь Гимел продолжается выше Бездны. Претерпев распад личности в Бездне, Адепт возрождается вновь, достигая надличностного состояния тождественности всему сущему («воскрес как Пан», где Пан — олицетворение абсолютного всеединства). «Тайная дверь» — путь Далет (букв. «дверь»), пересекающийся с Гимел выше Бездны. Соответствует Венере, планете любви, а также изумрудно-зеленому цвету по шкале Короля. «…зеленая звезда, ты семь лучей // простерла четырьмя» — возвышение принципа Венеры от Нецах (7-й сефиры, соответствующей изумрудному цвету по шкале Королевы и символизирующей земную, «тленную» любовь) к Далет, принципу божественной любви (числовое значение буквы Далет — 4). «Надлунный мир» — здесь: сефира Кетер, лежащая «над» путем Гимел-Луны. Алмаз — камень, соответствующий Кетер.
Кетер («Венец») — наивысшая сефира, конец пути восхождения. «Я есмь я» («Я есмь тот, кто есть») — перевод др.-евр. божественного имени Эхейе, соответствующего Кетер (см. Исх. 3:13-14).
Возвращение. Хор и Гарпократ — здесь: активная и пассивная ипостаси самого адепта; подразумеваются также парные знаки степени Неофита Золотой Зари — знак Хора (символ атаки, проекция силы), за которым всегда должен следовать знак Гарпократа (прекращение проекции силы, погружение в безмолвие).
Перевод с англ. и комментарии Анны Блейз