Билл Хайдрик попросил меня рассказать вам, как я проходил магическое ученичество под личным руководством Алистера Кроули. Но, как бы я ни хотел удовлетворить его (и ваше) любопытство, это, к сожалению, невозможно.
Даже Тайну Девятой степени (и ее знаменитый «секретный ингредиент») — и ту нельзя обсуждать открыто; так стоит ли рассчитывать, что вам тут за здорово живешь расскажут о золоте Атлантиды?
(Впрочем, то, что опубликовал сам А.К., обсуждать можно. Если хотите намек, обратите внимание на корону Дурака в Таро Тота и вспомните старое присловье: «Вселенная заключена в Уме Бога». Добавьте сюда идеи компьютерного программирования и танмантр1, а также то, что люди на самом деле имеют в виду, когда утверждают, что «соблюдают» что-либо.)
Что в действительности обозначает аббревиатура A.’.A.’.? Как зарядить комплект квадратов Абрамелина, составленных на енохианском языке? И Почему Всё Так? А почему бы и нет?
Это тайна Девственного Человека — задумайтесь о библейской «жене, облеченной в солнцем» и перечитайте «Разоблаченную каббалу». Вы увидите, что «венец из двенадцати звезд» на главе ее — это не что иное, как двенадцать черепных нервов мозжечка в активизированном Психическом Теле.
Почему так эффективно это древнее проклятие — «Чтоб тебе Хоронзон затылок обжег!»? Я вам подскажу: потому что в активизированном Психическом Теле там находится чакра вишуддха, или Даат.
Или вот вопрос: что представляет собой в действительности Солнечная Ладья?
Разумеется, обсуждать эти тайны открыто нельзя. И причины тому известны:
1) Четвертое правило Сфинкса («Хранить молчание!»);
2) Магическое возмездие за нарушение Клятвы;
3) Опасность… грозящая не мне, а вам!
Мне бы не хотелось разделить карму Лу Каллинга, который опубликовал какие-то книги по сексуальной магии (с кучей ошибок). Это все равно, что раздавать детям связки динамита с подожженным шнуром вместо фейерверков или совать тинэйджерам таблетки кислоты, как кое-кто сует малышам сахар.
Это сущее безобразие. С точки зрения телемита я даже представить себе не могу ничего хуже. Ну, разве что гипноз на расстоянии.
Кроули никогда не позволял себе такой безответственности.
До меня тут как раз дошло, что я теперь — один из очень немногих людей, которым довелось посещать Алистера Кроули по трем его последним адресам: на Джерман-стрит, 93 (Лондон), в гостинице «Белл-инн» (Эстон Клинтон, Букингемшир) и в гастингском пансионате «Незервуд».
Раз уж такое дело, что ж, давайте заглянем к Алистеру Кроули в гости.
Как я уже рассказывал (в 4-м номере I тома «Бюллетеня»), Джерман-стрит находится неподалеку от Пикадилли. Если мне не изменяет память, Кроули занимал квартиру на первом этаже несколькоэтажного дома, стоявшего лицом к северу. Внутри квартира выглядела примерно так:
А — это дверь, выходившая прямо на улицу. B — большое окно, благодаря которому в дневные часы комната освещалась очень неплохо; по ночам его наглухо закрывали черным экраном — устраивали затемнение от немецких бомбардировщиков. С — стол для шахмат. D и F — два уютных кресла, повернутые к столу. Я всегда сидел в кресле D. Кроули всегда сидел в кресле F. G, справа от меня, — круглый столик-вертушка, заваленный книгами (именно оттуда я как-то раз выудил издание «И цзин» с рисунками Кроули на обложке2 Н — двухъярусный книжный шкаф у северной стены под окном. Буква H расположена примерно там, где я нашел томик с квадратами Абрамелина. Он стоял на верхней полке. I — висевшие на стене в рамах четыре карандашных рисунка в типично кроулианском стиле. Даже не знаю, как их описать… ну, допустим, «умеренно эротичные». Непристойными они уж точно не были. К сожалению, сколько-нибудь отчетливо я запомнил только один, крайний слева. Там была изображена молодая дама, с восторгом взирающая на нечто вроде гигантского куста, а из-за правого ее плеча выглядывал сам Кроули в восточном костюме. Подпись гласила что-то насчет того, как приятно было иметь дело с этой юной особой — обладательницей «самых густых на свете зарослей». К сожалению, эти рисунки не сохранились и не были отправлены Гермеру после смерти Кроули. Могу только предположить, что их уничтожили.
Здесь, в этой квартире, я встречал леди Фриду [Харрис], а также доктора Луиса Уилкинсона. У меня сложилось впечатление, что он врач, но на самом деле он был писателем и печатался под псевдонимом «Луис Марлоу».
Сказать вам, как выглядели кухня и спальня, я не могу, потому что ни разу не заходил туда. Впрочем, судя по виду, открывавшемуся из гостиной, спальня была удобной и достаточно светлой. Именно туда однажды вечером угодила через окно немецкая бомба. Кроули говорил, что, будь он дома в тот момент, его бы убило.
Кроули был убежден, что может довольно быстро распознать характер любого человека по тому, как он играет в шахматы. Игрок, начинающий партию с правой стороны доски (обычно с королевской пешки), склонен к быстрым, резким и достаточно опрометчивым атакам. Тот же, кто начинает с левой стороны (обычно с ферзевой пешки, если только речь не идет о последователях гипермодернизма, способных начать с чего угодно), предпочитает неторопливую интеллектуальную игру. Лично я чаще начинал справа. И Кроули это, по-видимому, нравилось. Так или иначе, уже после третьей встречи он заявил: «Вы определенно годитесь для Девятой степени», — и вручил мне материалы.
После этого он впервые рассказал мне историю об одной своей давней шахматной партии. Он очень любил ее вспоминать и потом не раз с удовольствием пересказывал. Эту партию он разыграл вслепую, развлекаясь при этом в постели со своей тогдашней пассией. Его соперник сидел перед доской — в пределах слышимости, но так, чтобы Кроули доску не видел. Для Кроули задача состояла в том, чтобы одновременно достичь оргазма и объявить мат. «И мне это удалось!» — сообщил он, так и сияя от радости.
Там же, на Джерман-стрит, я попросил его помочь мне выбрать магический девиз3, и там же произошел забавный инцидент с английскими школьниками, о котором я сейчас расскажу. Честно сказать, я настолько привык ко всем этим россказням о том, какой Кроули был пакостник, что одна недавняя статья, где его попытались изобразить добрым старым джентльменом, застала меня врасплох. Что я могу сказать? Да, конечно, он бывал и добрым, если на него находила такая блажь, но, насколько я могу судить, от раздражительности он не избавился до самой своей смерти.
Так вот, в Англии есть такой обычай: накануне Рождества школьники ходят по улицам, стучатся во все двери и распевают рождественские гимны. Как мне рассказывали, «прогнать их невозможно, пока не заплатишь». Но в тот раз им пришлось-таки убраться не солоно хлебавши. Зимним вечером 43-го, как раз накануне Рождества, мы сидели в той самой квартире на Джерман-стрит, играли в шахматы и болтали о том о сем, как вдруг раздался громкий стук в дверь. «Что бы это могло быть?» — с некоторым раздражением проворчал Кроули и пошел открывать. На пороге стояло четверо малолетних горланов. Кроули пришел в ярость, захлопнул дверь у них перед носом и ринулся обратно в комнату с воплями: «ЛЬВАМ! БРОСИТЬ ИХ ЛЬВАМ!»
Конечно, если бы они спели «Ах, домик Болескин»4, как недавно сделал кто-то на вечеринке по случаю Рождества Алистера Кроули, он бы, наверное, отреагировал не так остро.
И там же, на Джерман-стрит, Кроули поделился со мной своим (типично кроулиевским) мнением о жителях средиземноморских стран. «Все, о чем они способны думать, — это трах», — выразился он в своей характерной лаконичной манере.
Отсюда же мы однажды отправились на ланч в какой-то шикарный ресторан. То ли я в тот раз приехал в Лондон рано утром (что было бы странно), то ли провел ночь в обществе проститутки с Пикадилли-серкус (что совсем не странно для горячего американского парня… говорят, что войны затевают для того, чтобы молодым людям было куда выплеснуть избыток мужественности, но лично я никогда не чувствовал недостатка в девушках, готовых помочь им избавиться от этой проблемы). Так или иначе, Кроули решил побаловать меня хорошим ланчем. И мы двинули в какой-то отель — точно не помню, кажется, «Савой», но голову на отсечение не дам. Зато я запомнил, что тамошний швейцар был не просто в ливрее, но и при орденских лентах.
Гулять по военному Лондону — со всеми этими дирижаблями, курсирующими над головой, и так далее — было весьма занимательно. Надо будет при случае рассказать вам о «красных беретах», переживших бирманский десант Орда Вингейта5, и о Британском клубе офицеров. Но это как-нибудь в другой раз.
Вы возразите, что кавалеру Креста Виктории негоже служить швейцаром в ресторане, пусть даже и самом шикарном. Но повторю еще раз: дело было в военном Лондоне, и этим все сказано. Для визита в этот ресторан Кроули облачился в твидовый костюм, сшитый на заказ. Он им ужасно гордился и любил демонстрировать, какой он практичный — со всеми этими маленькими кармашками и так далее. В этом же костюме (с пятнами от соуса) его потом запечатлели на фотографиях — уже в 45-м, в Гастингсе. Для военной Англии, измученной дефицитом, это была настоящая роскошь, но очень уж необычная на вид.
Итак, мы вошли в фойе и направились в зал ресторана. Я шел по правую руку. И вдруг слева, из зала, выглянул какой-то англичанин — эдакий здоровый бугай, уставился на Кроули и покатился со смеху. Я вспыхнул и уже развернулся было к этому весельчаку с понятным намерением («Да как вы смеете насмехаться над моим пророком!»), но вовремя заметил, что Кроули и сам посмеивается, продолжая говорить о своем и не обращая на происходящее никакого внимания. И до меня внезапно дошло, какие дурацкие заголовки появились бы назавтра в газетах: «Американский офицер слетел с катушек! Нападение на мирных британских граждан в фешенебельном отеле!» Так что я взял себя в руки и спокойно проследовал за своим пророком в зал.
Эта история запала мне в память не столько сама по себе, сколько в связи с тем, что произошло по дороге в отель. Мы сели в автобус — один из этих больших красных даблдеккеров — и расположились на нижнем ярусе слева, приблизительно в середине салона. Какое-то время мы сидели и просто беседовали, но внезапно Кроули оглянулся, посмотрел куда-то влево и вверх и, со словами «Простите, одну минутку», закрыл глаза, сделал пальцами несколько загадочных пассов и пробормотал что-то неразборчивое. По крайней мере, я ничего не разобрал. И только впоследствии я догадался, что он выполнял полуденное поклонение из «Liber Resh». Самое поразительное — что все это он проделал так тихо! Послушать некоторых, так он должен был бы выбежать на верхний ярус и проорать свое поклонение «на всех перекрестках» и на весь Лондон. Быть может, иногда он так и делал, — но не в тот раз.
Из «Бюллетеня О.Т.О.» (Беркли, Калифорния, том III, №№7—11, 1979—1980)
1Танмантры (санскр. букв. «очерчивание этого») — пять разновидностей материальной стороны вещей, соответствующих пяти ощущениям (звучание, осязание, видимость, наличие вкуса и запаха), возникающим в сознании; свойства объектов, которые обеспечивают их воспринимаемость и сферу действия пяти органов чувств (слух, осязание, зрение, вкус и обоняние). ↑
2Об этом издании рассказывается в статье Макмертри «Пророк и его калиф». ↑
3См. там же. ↑
4пародия на известный рождественский гимн «О, городок Вифлеем». ↑
5Имеется в виду военная операция, проведенная в Бирме в марте 1944 года под командованием британского генерала Орда Вингейта: силы 3-й индийской дивизии в рекордно короткий срок были переброшены на самолетах в центральную часть Бирмы, чтобы ударить по японским войскам с тыла. ↑
Перевод и примечания © Анна Блейз, 2010
