Славься, Семелы сын!
С нею да будь един
В жизни бессмертной, в вечном почете, средь небесных вершин!

Жене олимпийской — срам
И черным ее делам!
Гере коварной, лживым советом свергнувшей страсти храм!

Се, в дыму и громах
Факела алый взмах:
К нежной фиванке Зевс устремился в мóлнийных пламенах.

Она, объята огнем,
Взмолилась лишь об одном:
«Нашего сына, о мой любимый, спаси во чреве моем!»

Ты же, о Зевс, отец
Бромия — грозный стрелец! —
Сына исторгнул из мертвого лона, из огневых колец.

И тотчас в бедро вложил
И плотью своей окружил,
Питая нектаром, листьями моли и светом божественных жил.

И, змеевлас и прям,
Прянул на волю сам
Дивный Диóнис, статью прекрасный, — радость земным устам.

Вещие сны о нем
Мы вспомянуть дерзнем,
В корчах любовных страстно свиваясь, вспыхнув его огнем.

О, Дионис, внемли,
Тайному зову земли!
Каждое ухо, ждущее жадно, словом волшбы утоли!

О, Дионис! Быстрей
Фебовых резвых стрел
В каждое сердце главою рогатой — бей, дабы дух прозрел!

Пер. Анны Блейз