Действующие лица:
Король Эдуард
Чёрный Принц
Королева Филиппа
Герцог Кларенский
Сэр Джон Чандос
Сэр Томас Дэгворт
Сэр Уолтер Манни
Лорд Одлей
Лорд Перси
Епископ
Уильям, слуга Дэгворта
Питер Блант, простой солдат
Сцена [1]: Побережье Франции, король Эдуард и свита. Армия.
Король. О, ты, чья ярость превращает вмиг
Во прах народы, войско поддержи,
Не то твои кольчуга и копьё,
Забытый шлем, окованный семь раз
Останутся бессмысленным железом. 5
В годину смут, когда горит земля,
Когда терзает страхом небеса
Косящей смерти кровожадный крик,
О, защити святое дело англичан,
О, поддержи солдат моих усталых, 10
Во многих битвах одержавших верх —
Сражения огонь горит в их лицах.
Враг борется в цепях, невидимых цепях,
И сбросить эти цепи он не в силах,
Пока мы, как огонь, 15
Врываемся в кровавые полки,
И наши юноши — цвет Англии
За справедливость жизни отдают.
Сердца их огради тройным щитом —
Тебе ответят храбростью они. 20
И ты, мой сын, будь смел, ты бьёшься за корону,
Корону чести; с головы твоей
Её сорвать не в силах даже смерть.
Сиянье славы будет освещать
Твой юный прах, и наши имена 25
Запишут письменами золотыми
В трофейном зале. Время эти буквы
Стереть не сможет: будь то Эдуард,
Уэльский Принц, иль Монтекьют, иль Мортимер,
Иль даже самый низкий по рожденью — 30
Все будем мы сверкать в одном ряду.
Мир человеческий похож на звёздный рой,
Мерцающий в глубинах ночи. Слава
Даётся всем согласно их заслугам.
И мы затем ушли с родимых мест, 35
Чтоб факелом пылать над тёмным миром,
Чем дальше мы, — тем ярче будет пламя,
Чем ближе к дому, — тем огонь слабей.
Вперёл! И пусть займётся наш пожар!
Пусть он растёт в своём великолепье, 40
Чтоб изумлённый мир, взирая на него,
Забыл о свете звёзд, луны и солнца!
[Посвящяет в рыцари Принца и других дворян.
Теперь должны мы отомстить за тех,
Кто храбро пал под топором кровавым
В Париже. Харкурт доблестный, спасибо, 45
Мы здесь в Бретани по совету твоему.
Страна тогда не знала разрушенья,
И вихрь войны по небу не скользил
На огненных крылах. Сегодня днём
Должны мы на три фланга разделиться 50
И следовать раздельно, чтобы ночью
Сойтись опять, и да поможет Небо!
[Уходят.
Примечания
Незавершённая попытка сочинения исторической пьесы в стиле Шекспира, показывающая всего лишь один исторический эпизод — подготовку к битве при Креси (1346).
1. Эдуард III (Edward III, 1312—1377) — король Англии с 1327 г. из династии Плантегенетов, сын короля Эдуарда II и Изабеллы Французской, дочери короля Франции Филиппа IV Красивого. Эдуард III начал Столетнюю войну за французский престол, права на который получил через свою мать Изабеллу.
Чёрный Принц (Эдуард Плантагенет — Edward Plantagenet, «the Black Prince», 1330—1376) — принц Уэльский, герцог Аквитанский, старший сын короля Англии Эдуарда III. Благодаря военным талантам Чёрного принца, Англия одержала ряд крупных побед во Франции.
45. Жоффруа Харкурт (Geoffroy of Harcourt, названный Godefroy le boiteux, умер 1356) привёл английские войска в Нормандию перед битвой при Креси, и Эдуард III произвёл его в маршалы в in 1346.
Сцена [2]. Английский двор. Лайонел, Герцог Кларенский
Кларенс. Я вас позвал сюда по просьбе той,
Кому вдвойне я должен подчиняться —
По просьбе матери и Королевы.
Удел мой труден, ноша тяжела
Для юных плеч. 5
Надеюсь, вы намерены хранить
Мир в Англии. Пока на ратном поле
Отец с врагами бьётся, ясный взор
Он на родимый берег устремляет
И видит: белокрылые суда 10
Кружат по серебристым водам Темзы,
И Лондон золотой жужжит, как улей.
Купцы, как пчёлы, мёдом наполняют
Сияющие соты городов —
Не омрачится слава облаком заботы! 15
Скажите, лорды, как нам быть с торговлей?
Что делать с земледелием, Лорд Бишоп?
Епископ. Мой Принц, искусство мира велико,
И славы тут не меньше, чем в войне,
А то и больше — в философском смысле. 20
Когда я дома, мысль моя летит
К моим садам и пашням, чтобы в хлебе
Епархия не ведала нужды.
Покуда благоденствует страна,
Религия цветёт, и в каждом сердце 25
Оно растит прекрасные плоды —
И в этом долг мой и моя отрада.
Но, сидя на совете с Вами, Принц,
Я должен, рассудив о пользе в целом,
Признать — торговля Англии удел. 30
Торговлю породило земледелье,
Она питает своего отца,
Что в поте добывает скудный ужин.
И мы должны, как мудрые торговцы,
Заботиться о выгоде своей. 35
Клар. Мой добрый Лорд! Из уст твоих почтенных
Стекает мудрость, словно сладкий мёд.
Простите, Лорды, мой язык болтливый,
Я говорю не только то, что сам
Постиг, но то чему от вас я научился. 40
Теперь по порученью Королевы
Я приглашаю всех вас завтра на обед
У Мэра Лондона, и если вы согласны,
Я вас прошу составить мне компанью.
Боюсь, вы мне откажете, Лорд Перси. 45
Перси. Согласно cану, дорогой мой Принц,
Лишь вы должны дарить расположенье,
Иначе вас неправильно моймут.
Мне кажется, вам следует учиться
У вашего отца — никто другой 50
Так своего достоинтства не держит.
На Принца мы взираем, как на солнце,
В безоблачные дни его сиянье
Нас может утомить.
Клар. Позвольте ж мне светить, хоть иногда, 55
мой Лорд!
Лорд. Недобрую, боюсь, сослужит службу
Тебе твоя галантность, Принц! [В сторону.
Клар. Лорд Перси, добрый ваш совет
Мне пригодится, обещаю вам — 50
Себя достойным образом держать.
Королева. Фи, фи, Лорд Кларенс, приступайте к делу,
Довольно вам болтать о пустяках.
Надеюсь, Лорды, вы его простите.
Клар. Французские военные фрегаты, 65
Как злые волки, рыщут по морям
И не дают прохода беззащитным
Торговым кораблям. Купцы не знают
Как им быть, и ждут от нас поддержки.
Перси. Купцы достаточно богаты. 70
Чтоб выручить себя.
Епископ. Да, это так, но в наших интересах
Побеспокоиться об их защите.
Перси. Когда купцы увидят, что никто
Не станет помогать им в этом деле, 75
Они зашевелятся.
Епископ. Лорд Перси, если мы терпеть согласны
Такой позор, то больше мы на море
Власти не имеем. Небо эту власть
Нам даровало в тот далёкий день, 80
Когда рождался мир, и гневный океан
Затих и стал у снежных берегов ласкаться,
И Англию Владычицой признал.
Боль сердца отдаётся в голове,
Больголовы передаётся сердцу. 85
Вы говорили, что купцы богаты,
И сами могут дать отпор врагу.
Готов признать, мой доблестный Лорд Перси,
Что ваш великодушные план должны мы
Немедленно испробовать на деле. 90
Перси. Склоняюсь перед мудростью, Лорд Бишоп,
Я был неправ, нет плана у меня,
И я готов идти за вами
Хоть тотчас к Мэру, чтобы обсудить
План славной битвы. Пусть придётся мне 95
Отдать всё состоянье,
Но пиратов галльских мы уничтожим.
Королева. Спасибо, Перси, не только я —
Вся Англия вам будет благодарна.
[Уходят.
Примечания
1. Лайонел Антверп (Лионель Антверпенский — Lionel of Antwerp, 1st Duke of Clarence, 1338—1368) — первыйгерцог Кларенский, второй выживший сын короля Англии Эдуарда III и Филиппы Геннегау.
3. Королева Филиппа (1311—1369) дочь Вильгельма I д’Авена и Жанны Валуа, и внучка Филиппа III Французского; королева-консорт Эдуарда III, с которым имела 14 детей.
Сцена [3]. При Кресси. Сэр Томас Дэворт встречает Лорда Одлей.
Одлей. Какое утро славное, Сэр Томас!
Оно нам улыбается, и солнце,
Как юный воин всходит над горой,
Сегодня нам победа предстоит. 5
Дэгворт. Мой Лорд, я в этом не уверен.
Хочу тебе открыть один секрет:
Перед Филиппом Эдуард дрожит от страха.
Одлей. Ха-ха, Сэр Томас! Это шутка!
Ужели страх у брода Бланшетак 10
Его заставил в бегство обратить
Французов тысяч шесть. И это страх?
Дэгворт. Да, страх его заставил драться.
Одлей. Тогда, пожалуй, то же и про вас
Сказать должны мы. 15
Дэгворт. Возможно, ты и прав. Взгляни в лицо
Эдварда — смелый воин. Но когда
Он повернётся тылом, я в лицо
Скажу ему: «Ты жалкий трус, и в трусов
Нам хочешь обратить!» Не понимаю, 20
Как можно тыл показывать врагу
И завтра, говорю тебе, Лорд Одлей,
Король наш от Филиппа побежит.
Одлей. Вы скажете, и Принц такой же трус?
Дэгворт. Нет, Боже упаси! Я в нём уверен. 25
Он юный лев, его я видел в деле.
Как он даёт команду — вспышки молний
Блестят в его глазах. Как он врагов
Разит, как будто сделку заключил
Со смертью. Поле битвы для него 30
Как будто зал для танцев и для игр.
Уверен я, — никто ему не страшен,
Никто! Но мне… признаюсь… я боюсь.
Одлей. Боитесь? Вы, Сэр Томас?
Звучит правдоподобно, как и то, 35
Что трус Король. Чего же вы боитесь?
Дэгворт. Когда мы спины повернём к врагу,
Боюсь, от жара зад мой оголится.
Одлей. И это весь ваш страх? Страх короля
Мне кажется, совсем иного рода: 40
Он за своё лицо боится, вы — за спину.
Я думаю, Сэр Томас, вам страх неведом.
Входит Сэр Джон Чандос.
Чандос. Привет вам, генералы, я принёс
Вам радостную весть: на поле Кресси
Мы ждём Филиппа. 45
Дэгворт. Надеюсь, это так.
Одлей. И это, Сэр, вы называли страхом?
Дэгворт. Возможно, страх порывами находит —
Достаточно одной овцы паршивой,
Чтоб заразить всё стадо, но когда 50
Болеет сам вожак, я не желал бы
И Принцу тот же подхватить недуг.
Чандос. Недуг, Сэр Томас? Я не понимаю,
Что это значит?
Дэгворт. Ты, Чандос, мудрый человек, 55
И понял сам, наверное, чем болен
Наш государь — он болен дезертирством.
Одлей. Сэр Томас мне сказал, что болен тем же.
Дэгворт. Вся армия больна, любой храбрец,
На труса глядя, может заразиться. 60
Возможно, воздух Франции причина
Такой болезни. С ней бороться трудно.
Сначала ты здоров, но отступая,
Ты вскоре понимаешь, что побег
Не хуже наступленья. И солдаты 65
Забудут скоро, что такое смелость.
Чандос. Сюда идёт Король. С ним поделитесь
Своими мыслями.
Дэгворт. Я говорил ему, но от болезни
Он стал глухим. 70
Входят Король Эдуард и Чёрный Принц.
Король. Когда б не наша храбрость, генералы,
Нам Франция была б не по зубам.
Но Англия не знает поражений,
И против наших доблестных солдат
Никто не устоит. Достоин славы 75
Любой из этой гвардии героев.
О, сын мой, Эдуард,
Как счастлив ты командовать людьми,
Забывшими о страхе, и которым
Напоминать не надо об отваге. 80
Принц. Отец, я с восхищением слежу
За доблестью солдат, и сам хотел бы
Достойным быть той армии, что Небо
И ты мне поручили. Если в битве
Я вижу, как кипит военный дух, 85
Как мужественны лица, — словно крылья
Несут меня к победе. В этих людях
Источник славы, гордости моей
И вдохновенья.
Дэгворт. Тогда произведите 90
Всех в генералы.
Король. Сэр Томас Дэгворт, если вам угодно
Шутить, — шутите, только оставайтесь
Таким же храбрецом.
Дэгворт. Я Короля осмелюсь попросить… 95
Король. Просите, разве может Эдуард
Вам отказать?
Дэгворт. Надеюсь, мой Король в безделице такой
Мне не откажет. Кровь моя не раз
Лилась, и будет литься за того, 100
Кому я присягал всю жизнь служить.
Теперь рука моя слаба, отвага
Покинула меня, мой голос тих,
Мне захотелось в Англию вернуться.
Король. Не ожидал такой я просьбы, Томас, 105
Не думал, что придётся потерять
Такого храбреца, как ты, такого друга.
Нет, должен ты подробней рассказать
Об этой странной просьбе. Постараюсь
Я удержать тебя. 110
Дэгворт. Пока Филипп не сгонит птичью стаю,
На поле Кресси, будем мы сидеть.
Охвачен Волк необъяснимым страхом,
Пути не разбирая, мчится Лев,
Испуганный крикливым Петухом, 115
Орёл, привыкший к солнечным лучам,
Боится светляка в болотной жиже.
В момент пустого страха хилый Пёс
Хватает Волка, ловит Льва Лесничий,
Макака, притаившись за скалой 120
Орла легко поймает на лету
И приручит. Так действует испуг
На сильных духом. Но меперь смотрите:
В испуге Лань бежит из чащи дикой,
Журавль от страха взвился в небеса, 125
Змея торопится в траву нырнуть;
Понятно, — Лань бежит от Псов свирепых,
От Ястреба спасается Журавль,
Спешит Змея от Филина укрыться.
И если Короля Филипп пугает, 130
Он Лев, а не Журавль. Вот почему
Мне захотелось в Англию вернуться.
Король. Я замечаю, Томас, шутки ваши
В себе немало мудрости таят,
Под смехом кроется совет полезный. 135
Вы скоро убедитесь: с поля Кресси
Мы в битве снимем тучный урожай,
Тогда спешите в Англию, пусть знают
О нашей доблести, пусть их сердца
Горят, как наши. Думает Филипп, 140
Что мы без боя от него помчимся —
Как бы не так! Сегодня предстоит
Нам и ему померяться со смертью.
Дэгворт. Теперь ликует сердце у меня,
Спешу к своим солдатам, как к невесте, 145
Чтоб к бою подготовить их, чтоб перья
Вставляли в шлемы, чистили доспехи,
И пели, как за радостной работой
Хозяйки юные. На крыльях счастья
Я понесусь туда. 150
Король. Когда с такою радостью, как вы,
Все как один пойдут на смерть и битву,
Нам никакой Филипп не будет страшен.
Дэгворт. На днях я парня тощего спросил:
«Что смотришь на меня голодным взглядом?» 155
Он отвечал: «Я жажду новой битвы!»
Другому парню с огненным лицом
Я говорил: «Похож ты на огарок
Свечи». Он мне ответил: «Я хотел бы
Друзьям в бою дорогу освещать!» 160
Я лунной ночью вышел из палатки,
Весь лагерь спал, и вдруг,
Увидел я, как юноша прекрасный,
Размазывая слёзы по лицу,
Пел песню: «Если юноша домой 165
Придёт с победой, он найдёт невесту
Нежнее, чем цветок, белее снега».
Другой, рыдая, вспоминал отца.
Я побранил обоих, но когда
Раздался звук трубы, они вскочили 170
И с радостью схватились за оружье.
Король. Сэр Томас Дэгворт, будь всегда со мной,
Я не могу расстаться с человеком,
Чью душу выше Франции ценю.
Когда Филипп придёт в доспехах смерти, 175
И дротик свой направит мне в висок,
Ты смехом ярость превратишь в бессилье!
Иди, и приступай к своей работе —
Когда отвагой сменится испуг,
Медлительность напором, слабость силой, 180
Когда упавший духом обретёт
Уверенность в победе, возвращайся,
И мы с тобой продолжим наш совет.
[Дэгворт уходит.
Чандос. Сей господин — герой в своём чулане,
Перед своей прислугой он смельчак, 185
Он окна прорубил в груди своей,
Лишь для того, чтоб каждый мог увидеть
Что у него внутри.
Принц. Он настоящий англичанин, Чандос,
Свободы дух кипит в его груди. 190
Простите мне моё предубежденье, —
Я думаю, нет на земле народа
Храбрее англичан.
Чандос. Идёт от самомненья эта храбрость.
Когда вы предоставите рабу 195
Свободу, он о лени позабудет,
Построет дом и обнесёт оградой
Клочок земли и станет у ворот
С оружием в руках, — вот какова
природа человека. Постепенно 200
Он вместо дома выстроит дворец,
Пока его товарищ. бедный раб,
скитается без крова.
Король. О, Свобода, как прекрасна ты!
Я вижу, ты над армией моей 205
Паришь, расправив крылья,
И в битву нас ведёшь.
Я слышу, как победные сигналы
Играешь ты на трубах золотых!
Представь, что ты садовник, храбрый Чандос, 210
А сын мой — виноградная лоза;
Обрежь ему ненужные побеги,
Честолюбивые ростки направь
Дорогой мудрости, пусть корни
Роса твоих советов орошает. 215
О, сын мой Эдуард, будь поскромней,
Других себе предпочитать старайся,
Как требуют приличие и долг.
[Король Эдуард уходит
Принц. Но мы должны и развлекаться, Чандос,
Пока мы здесь одни, Сэр Джон, послушай: 220
Я лишь тогда смогу легко вздохнуть,
Когда увижу, как пылает небо,
И воцарилась Смерть над полем Кресси.
Мне кажется, я вижу блеск мечей,
Сверкающие шлемы — то солдаты 225
Летят по полю на конях ретивых,
Натягивая луков тетиву.
Бой разгорается, я слышу крики,
И вижу, как взмывает флаг английский
Над трупами поверженных врагов. 230
Я это вижу, словно наяву,
И каюсь, мне приятен шум военный.
Здесь я бессилен — мощная природа
Меня ломает, кровь моя кипит,
И заливает узкие границы 235
Умеренности. Разум в это время,
Как утлый чёлн, плывёт в безбрежном море
Честолюбия. Приди ж, мой Чандос,
И не дай моим раздутым парусам
Погибнуть в буре. Ветренность мою 240
Играющую в логове змеином
С опасностью, не только неразумьем, —
По праву можно трусостью назвать.
Чандос. Нет, вы не трус, поступки ваши, Принц,
Мне говорят о смелости, и смелость 245
Вас заставляет применить на деле
Ваш юный пыл. Подобно летней туче
Проносится он по полям сражений,
И радуется грохоту войны.
Но мы взрослеем. Время каждый год 250
Нас одаряет спелыми плодами.
Пока юнец беспечный тщетно ищет
В себе самом, устав от размышлений,
Другой на крыльях опыта летит
Над безграничным лесом, что природа 255
Раскинула повсюду, и находит
Добычу или прочное жильё,
Но, наконец, садится утомлённый,
Пресыщенный, беспомощный, больной,
И смотрит на минутные забавы 260
С презреньем и стыдом.
Принц. Чтоб опыта набраться, мы должны
Без страха углубиться в лес природы
И там искать добычу, если гибель
Нам суждена, — со славой мы погибнем. 265
Охотиться на волка нелегко,
Он несъедобен, шкура бесполезна, —
Он и война нужны для наших ран.
Юнец не знает, где искать добычу,
Но преподав совет, его нередко 270
Обкрадывают. В этом философия,
Ирония судьбы. Но чистый духом
Подымется на собственных крылах
И сам проложит светлую тропу
К вершинам славы всем на удивленье. 275
Я рад, что мой отец меня не слышит,
А ты, надеюсь, извинишь меня.
Но ты не думай, Чандос, если Богу
Понадобится удлиннить мой срок,
Я стану с удовольствием взирать 280
На славу юности.
Чандос. Для старости важнее побужденья,
Чем дела, когда уже не слышен
Ни щебет птиц, ни флейты звук, и радость
Спешит уйти от немощи дрожащей, 285
Глас совести над головой седой,
Как звучная симфония несётся,
И ангелы пернатые садятся
Вокруг тебя; когда заглохнет пульс,
А слух и зренье, запах, вкус и осязанье 290
Свой буйный танец прекратят и прочь
От разума умчатся — только Совесть
Останется с тобой, как верный друг.
[Уходят.
Примечания
1. Сэр Томас Дэгворт (Sir Thomas Dagworth, умер в 1352) английский рыцарь. Ввёл английские войска в Бретань в начеле Столетней войны.
43. Сэр Джон Чандос (Sir John Chandos умер в 1370) английский рыцарь. Отличился в битве при Кресси и привёл войско 16-го Чёрного Принца к победе.
Сцена [4]. В палатке Сэра Томаса Дэгворта. Дэгворт и его слуга Уильям.
Дэгворт: Неси сюда мои доспехи, Уильям.
Климат не влияет на честолюбие.
Уильям: Растёт ли оно в Англии, Сэр?
Дэгворт. Да, в развитых странах оно растёт лучше.
Уильям: Тогда его больше всего во Франции. 5
Вина здесь почище английских.
Дэгворт: Да, но дубы здесь не такие.
Уильям: Что за дерево вы раньше упомянули?
Мне кажеться, я никогда его раньше не видывал.
Дэгворт: Честолюбие. 10
Уильям: Это маленькие корешки, которые растут в канавах?
Дэгворт: Ты меня правильно понял, Уильям.
Эти корни растут в каждой груди.
Честолюбие — это страстное желание человека
быть впереди других, погоня за славой. 15
Но, я думаю, у тебя его нет.
Уильям: . Есть! Я имею огромное честолюбие, Сэр,
Чтобы знать всё на свете.
Дэгворт: Но если наши первые представления ошибочны,
все последующие должны быть неверными. 20
Лучше знать мало, но правильно.
Уильям: Тогда, Сэр, мне было бы приятно узнать,что не честолюбие
заставило нашего короля идти во Францию и сражаться за свои права.
Дэгворт: Немного пользы принесёт тебе это знание,
но должен тебе сказать, что это было именно честолюбие. 25
Уильям: Значит, раз честолюбие грех, мы все виноваты,
что идём с Королём и дерёмся за него.
Дэгворт: Теперь, Уильям, ты проник в существо вопроса. Но скажу
тебе, виноват только тот, кто действует сознательно. Никто не виноват,
кроме тех, чей разум побуждается этим самым честолюбием. 30
Уильям: А я всегда думал, что человек виноват, когда он делает
дурные вещи, даже если он не знает, что это дурно.
Дэгворт. Да, ты настоящий философ, и интуитивно приходишь
к истине, когда разум наскакивает на рифы, и мы утрачиваем свои доводы.
Но запомни, Уильям, каждый человек в силах понять мотивы 35
собственных поступков, и грешно действовать совершенно бессознательно.
Уильям: И любой, кто знает об этом и действует бессознательно,
может принести большой вред.
Дэгворт. Ты законченный моралист.
Уильям: Мне пришла в голову одна история, я расскажу её, 40
если Ваша Милость позволит.
Дэгворт. Нет, Уильям, сейчас не время для историй, побереги их для
другого раза. Но сюда идёт человек, который позанятней многих историй.
Входит Питар Блант
Питер. Там один Менестрель собирается играть перед Королём. 45
Он сложил новую песню о французах и англичанах, и я уж и не знаю, не упомянул ли он в ней всех нас одного за другим. Принц пожаловал ему поместье и чего только не надарил, а тот сложил другую песню о том, будто мы все погибли, и за то, что мы пролили кровь, и положили свои косточки во Франции, в Старой Англии нас, может быть, помянут добрым словом. 50
Но самое интересное, что мы с вами сейчас всё сами услышим, и я спешил предупредить Вашу Милость, потому что знаю, вы любите военные песни.
Дэгворт. А ты не знаешь, Питер, кто этот Менестрель?
Питер. О да, я забыл сказать — его зовут также,как и Сэра Джона
Чандоса, который всегда сопровождает Принца. Он мудрый человек, знает 55
всех нас так же хорошо, как и Ваша Милость, но только менее основательно.
Дэгворт. Благодарю тебя, Питер, за сообщение, но не за комплимент,
не соответствующий истине. Между мной и Чандосом такая огромная
разница, как между блестящим песком и плодородной землёй, или между склянкой и гранёным алмазом, оправленным в червонное золото, 60
и сверкающим на пальце Императора, — вот чего достоин Чандос.
Питер. Я знаю, Ваша Милость сперва думает о других,
а потом уже о себе.
Дэгворт. Иди, иди, Питер! Лесть привлекательна
даже в устах болтуна. 65
[Питер уходит.
Уильям: Я никогда не льстил Вашей Милости.
Дэгворт. Я что-то этого не замечал.
Уильям: Как, Сэр, разве вы не помните, — тогда в Англии на
Виндзорском турнире, когда граф Уорвик свалился с коня, и вы
спросили мнея, хорошо ли он выглядел во время падения, я ответил 70
«Нет, он выглядел очень глупо», и вы сильно рассердились на меня
за то, что я не стал вам льстить.
Дэгворт. Я рассердился на тебя за то, что ты не льстил
графу Уорвику.
[Уходят.
Сцена [5]. Палатка Сэра Томаса Дэгворта. К Дэгворту подходит Сэр Уолтер Манни
Сэр Уолтер. Сэр Томас Дэгворт, я уже оплакал
Тех, кто сегодня должен умереть.
Дэгворт. Любой из нас погибнуть может, Уолтер.
Сэр Уолтер. Я знаю, это дышащая плоть
Должна лежать в безмолвьи и забвеньи. 5
Пока мы сладко спим в своих постелях,
Смерть совершает свой ночной обход,
И задаёт нам трудные вопросы.
Мы мечемся в постели, как в бреду,
И тяжело вздыхая, отвечаем; 10
А ужасы блуждают в темноте,
И Демон разрушенья притаился
У полога. И только тот, кто спит
В земле, укрывшись прахом и камнями,
Чей дух порхает между облаков, 15
Тот больше не умрёт, Ужасна смерть,
Хоть ты на крыльях ангела несёшься!
Ужасно поле смерти,
Когда ты раздираешь свод небесный
И сотрясаешь адские врата! 20
О Дэгворт, воздух Франции заразен,
И небо, несмотря на яркий свет,
Напоминает бледное лицо
Больного старца у порога смерти.
Я сердцем ощущаю, что сегодня 25
Погибнут тысячи.
Дэгворт. Да, тысячи должны тюрьму покинуть
И полететь на звёздные поля,
Где радостно гремит победный гимн,
Где счастье, мир, веселье и любовь 30
Резвятся средь лазури, где на стол
С небес свисают райские цветы,
И ты надень-ка башмаки надежды,
На плечи ризу доблести накинь.
Уж стол накрыт, с небес уже свисают 35
Бессмертия прекрасные цветы.
Так будь же твёрд, как в предыдущнй битве,
И если ты умрёшь, умри с победой.
Сэр Уолтер. Бывал я часто на полях войны,
И часто слышал грозный грохот битвы, 40
Но никогда ещё моя душа
Так не страшилась смерти, как сегодня!
Мне кажется, я вижу мрачный склеп,
Мне кажется, я чую запах трупов,
Мне кажется, я слышу, как стенанья 45
Срываются с кроваво-чёрных губ.
Но не чудовища меня пугают,
А души тех, кто должен умереть.
Дэгворт. Стой, храбрый Уолтер, дай смахнуть слезу
Перед началом этой страшной битвы. 50
С врагом я стану биться и рыдать,
И призывать священную свободу,
И пусть хохочет грозная Война,
Пусть реки слёз струятся по ущельям,
Пускай поток кровавый по полям 55
Журчит и льётся к берегам родимым,
Чтоб зеленели Англии луга,
Чтоб корабли по взмыленным морям
Неслись под пенье флейты и виолы,
И чтоб потомки наши никогда 60
Войны не знали.
Сэр Уолтер. Что ж, пусть гремят труба и барабан,
Пусть небо станет знаменем кровавым,
Я в ножны не вложу свой меч, покуда
Не зазвенит победная труба,
Иль голову сложу на поле смерти!
[Уходят.
Сцена [6]. Стан. У королевской палатки воины слушают Менестреля, поющего следующую песнь
[Песнь Менестреля]
О доблестного Брута сыновья,
Чьи голоса гремят на поле брани!
Вы солнце превратили в чёрный круг,
Вы грозной тучей Францию покрыли,
Вы гневом заслонили горизонт 5
И опалили яростью народы!
Пришёл из Трои огненный наш предок —
С горящими глазами, словно лев,
Бегущий из пылающей пещеры,
Приплыл он к нам на чёрных парусах, 10
Разгорячённый битвой, в мятом шлеме,
И с чёрной кровью греков на щите.
Он к берегу скалистому пристал
И, лобызая землю Альбиона,
Так говорил: «Будь матерью моей, 15
Подругой и гробницей древней Трои,
Чтоб из неё восстали города,
И троны, и могучие державы.»
Лишь воины сошли на мрачный брег,
С вершин спустились дикою толпой, 20
Разбрасывая скалы по ущельям,
Воинственные дети Океана,
Косматые, как древние дубы,
Рычащие, нагие исполины.
Троянцы встали стройными рядами. 25
Чудовища набросились на них
Пылающей, грохочущей лавиной —
И закипел бушующий поток,
И затрещал, как лес во время бури,
Воспламенённый огненным дождём. 30
Немало за плечами грозных бурь
У наших предков, доблестных троянцев,
На копья опираясь и в поту,
Ступая по обугленному полю,
Они обходят мёртвых исполинов 35
Безмолвные кровавые тела.
И молвил Брут, и воины внимали,
Усевшись на угрюмом берегу,
И ты послушай голос вдохновенный:
«Пускай потоки времени над нами 40
Грядущего картину развернут,
И мы увидим наших сыновей,
Владеющих империей морскою —
Они несутся на могучих крыльях,
Как за добычей грозные орлы, 45
На запад, на восток, и, богатея,
Поют их города, смеются долы,
Нагруженные тучными плодами.
С доспехами они не расстаются
Ни днём, ни ночью. С самого рассвета 50
Сверкают их мечи, и каждый вечер
Они победной песней провожают.
Их крепости построены на скалах,
Их дети прочными щитами окружены.
И ступит на утёсы Альбиона 55
Голубоглазая свобода. Глядя вдаль
Сквозь воющие волны океана
Она протянет грозное копьё
И крыльями орлиными укроет,
Родимый остров — дивный Альбион.» 60
КОНЕЦ
Примечание
Заключительный фрагмент незавершённой исторической драмы «Король Эдуард Третий» часто публикуется как отдельное стихотворение.
1. Брут (Trojan Brutus) — Брут, согласно легенде, бежавший из разрушенной Трои и основавший британскую нацию.
14. Альбион (Albion, от греч.) — наименование Англии бывшее в употреблении у др. греков и римлян. Слово происходит, вероятно, от «albus» (белый) и намекает на белые скалы Дувра. Однако по другим источникам, это слово прото-кельтского и даже прото-индо-европейского происхождения. Троянцы, высадившись на скалистый берег Альбиона называли его «матерью» (С. Фостер Деймон). Блейк называл Альбионом Англию чаще в мужском, но иногда и в женском роде. Позднее Блейк обнаружил, что «Альбион» — имя древнего гиганта, покорившего британский остров, и назвавшего его своим именем. В «Хрониках» Холишеда (1577) классический Альбион (сын Нептуна, убитый Геркулесом) отождествлён с местным гигантом, убитым Брутом.
Пер. Дмитрия Смирнова-Садовского
